Меня много раз просили перезалить разбор «открытого письма Юлии Латыниной» относительно Чили за авторством Марка Солонина, которого рекомендуют, как хорошего, или, как минимум неплохого, историка. Более того, оппоненты не раз приводили ссылку на вышеозначенный текст, очевидно, считая его достаточно веским, если не окончательным аргументом.
Будучи человеком, который искренне любит Латинскую Америку, давно занимается Latin American Studies, и которого возмущают попытки переписать и опримитивить историю здешних стран при помощи марксистских, либеральных, левацких, расистских, и т.д., концепций, а тем более — при помощи полностью выдуманных статистических данных, я решила перезалить ответ, сделав его более содержательным. Текст состоит из пяти частей, моё субъективное мнение и список литературы будут приведены в пятой, итоговой.
Открытое письмо находится здесь
Вторая часть разбора
Третья часть разбора
Четвёртая часть разбора
Пятая часть разбора (итоговая)
С первых строк автор открытого письма озвучивает реплику, которая примерно даёт понять, каким будет весь следующий текст.
миф о благодетельности фашистского террора
Режим Правительственной хунты не был фашистским, поскольку в нём отсутствовала базовая для фашизма компонента — а именно, корпоративизм, специфически осуществлённое слияние бизнеса и власти с проведением последующей протекционистской и милитаристской политики. Кроме того, чилийский режим не был империалистическим, что, в общем-то, также определяющий маркер фашистской идеологии — по крайней мере, в той интеллектуально-исторической парадигме, в какой пребывает г-н Солонин. Правительственная хунта не имела особого желания контролировать частную жизнь в стране. Хунта предоставила экономическим субъектам огромную свободу, что в принципе немыслимо для фашистского корпоративизма, который предполагает, что каждый субъект находится «на своём месте», указанном ему государством — «высшей формой волеизъявления нации». Реальный исторический фашизм предполагает специфическую модель управления и экспансии вовне, на территории других народов, и внутрь — в частную жизнь и в экономику, основанные на корпоративизме.
Напомню, что в Чили отсутствовал и такой необходимый элемент фашизма, как закрытость. В стране действовала местная и международная правозащита, пресса присутствовала и на знаменитом стадионе, и на улицах городов. Уровень свободы слова в Чили сильно снизился в 70-х (начиная с 71-го) и начал расти в ранних 80-х. Описывая середину чилийских 80-х, нельзя говорить даже о полноценном полицейском государстве. В России 2010-х гораздо менее свободно, чем в Чили образца восьмидесятых.
С таким же успехом человек, в 1965 году проехавший в качестве праздного туриста по Германии, мог бы сказать, что «Гитлер оставил после себя процветающую страну…»
Ложная аналогия и argumentum ad Hitlerum в одном флаконе. Мило (нет.)
Далее следует слишком длинная и размытая, чтобы цитировать её целиком, реплика про сравнение большевиков и чилийских социалистов, в которой автор ещё раз подтверждает, что, по его мнению, составлять представление об исторической эпохе на основании фильмов и художественных книг — нормально.
Что я могу сказать по этому поводу. Здесь проблема и в исходном, латынинском тексте, который изобилует резкими высказываниями и неверными аналогиями (в частности, с российским 1918 годом), и в солонинской критике этого текста. В Латинской Америке большевизм был популярен на протяжении короткого времени — в начале прошлого века, и то, в силу специфики региона, он смешивался либо с крайне популярным анархизмом, либо с синдикализмом, и даже в самом своём истоке не был идентичнен российскому. Далее левая мысль в Латине разделилась на фокизм-геваризм, специфическую версию маоизма, сандинизм-кубинский путь, левоиндеанистские идеологии, левые национализмы, троцкизм, различные версии анархизма (о котором в контексте Латинской Америки можно написать многотомное исследование; и, кстати, такое имеется — «Забытый Интернационал» В.Дамье, в нём обширная часть исследования отведена именно латиноамериканскому анархизму и анархо-синдикализму), альт-негритюдерский комплекс идей.
Последний включал в себя как гаитийский нуаризм, так и материковые движения за права афро-диаспоры. Последние зародились в 19 веке, а организованный вид приобрели в первой трети 20 века. В Аргентине, например, выходило большое количество афроаргентинской прессы, вокруг которой вращались различные творческие, публицистические и политические группы. Можно вспомнить такие издания, как El Artesano, La Perla, La Igualdad, La Raza Africana и ряд других. Сама же диаспора заявила о себе гораздо раньше — например, в 1858 она выпустила манифест, в котором именовалась El gremio de color del Estado de Buenos Aires («Цветная гильдия Государства Буэнос-Айрес».) В соседнем Уругвае «афро-клубы» создавались в 1920-е, а в 1930-е была образована Partido Autóctono Negro, которая занималась лоббированием интересов афроуругвайской диаспоры, борьбой с бедностью и неграмотностью. В 20-40-е там выходили интереснейшие СМИ, издававшиеся уругвайским афросообществом, посвящённые его истории, идентичности и панафриканским идеям: издания Nuestra Raza, La Vanguardia, Revista Uruguay, журнал Pan.
Особых симпатий именно к тоталитарным левым здесь не питают, поскольку весь Континент очень свободолюбивый и не терпит брутального контроля над человеческим существом. Кроме того, большинство левых в регионе — националисты, а то и трайбалисты, что всегда создавало трудности для советских идеологических экспансий и вызывало критику со стороны марксистов.
Поэтому, указывая на ошибки левых в контексте Латинской Америки, нужно понимать, что критиковать их следует не за «тоталитаризм» и «шариковщину», сколько за подавление свобод, коррупцию, нищету, парамилитарщину, пособничество «новым красным империям» и за то, что они зачастую, по своей воле, либо по незнанию, являются защитниками амбиций развитых стран Запада и агрессивных тоталитарных, либо экспансивных корпоративных государств, вроде КНР и СССР-РФ.
Разумеется, ситуация в Чили отличалась от предреволюционной в Российской Империи и РСФСР, потому что Чили и Российская Империя (и РСФСР) в принципе отличаются, как небо и земля. Тем не менее, в Чили действовало масштабное ультралевое подполье, подчинявшееся либо «товарищу президенту» (Альенде), либо его кубинским советникам и советским помощникам. Национализации проходили жестоко, бессистемно, масштабно и зачастую — да, по-бандитски.
Регулярно происходили атаки на консервативные партии и редакции антиальендевских СМИ, а также убийства конкурентов в исполнении левых боевиков, которых предписывалось не разыскивать. Бизнес разорялся и бежал из страны. Военных и карабинёров убивали на улицах. Нападения на крестьянских активистов и горожан с «неправильными» политическими взглядами случались с печальной регулярностью. При Пиночете левые боевики принялись взрывать мирных жителей с масштабом и вкусом, убивая направо и налево, превращая детей в инвалидов, потому что революционная целесообразность. Альенде ещё сильнее по сравнению с концом 60-х развалил сельское хозяйство (в полуаграрной стране), допустил до управления страной кубинцев, участвовал в организации ультралевых боевых структур, проводил масштабные национализации и накачивал народ революционной риторикой. Доля государства в области транспорта, финансов, СМИ начала составлять от 70 до 90%. 85% экспорта и 60% импорта перешло под контроль правительства. Масштабные национализации земель не принесли того эффекта, какого от них ожидали; социалистический подход усугубил, а не решил земельный вопрос в Чили.
В стране возник чёрный рынок. В 1973 году инфляция выросла до 605% (c 39.4% в 1970; другие источники указывают цифру в «немногим более 500%» — см., напр., «La transformación económica de Chile» by Hernán Büchi Buc.) Внешне положительные для простых людей изменения, такие, как рост пенсий на 35-66%, увеличение пособий малоимущим семьям и повышение минимальной зарплаты, оказались бесполезными: правительственные начисления съела инфляция. По всей стране бастовали дальнобойщики, фермеры, студенты и городская оппозиция; домохозяйки ходили маршами протеста. Режим «народного президента» активно выступал против женщин, вооружённых чрезвычайно опасными пустыми кастрюлями; 1 декабря 1971, например, был разогнан масштабный марш антикоммунистически настроенных феминисток в Сантьяго. Полиция активно применяла слезоточивый газ. Жестокость, с которой их разгоняли, шокировала даже оппозиционно настроенных левых, которые не особо симпатизировали консервативным силам.
Ничего даже отдаленно похожего на социалистическую революцию в России и массовый террор (белый и красный), захлестнувший нашу страну в 1918 году, в Чили при Альенде не было.
Далее автор доказывает это утверждение тезисами, наподобие: «я понятия не имею…» и «про убийства прежних землевладельцев я ничего не слышал».
В Латинской Америке террор традиционно носит менее организованный характер. Это обусловлено и тем, что латиноамериканцы вменяемее, гуманнее и демократичнее европейцев, и тем, что здесь отсутствует материальная база для проведения масштабного тоталитарного террора. Иными словами — невозможно построить тоталитаризм, когда регионы существуют отдельно от центра и при желании могут поставить под ружьё собственные мини-армии, непосредственно сама армия, или флот, или авиация, или полиция, может взбунтоваться, крестьяне организованы самостоятельным, негосударственным образом, а сколько всего в стране населения и где оно конкретно живёт — государство не в курсе и не способно оперативно узнать. Отсутствие строительного материала для несвободного общества и сопровождающих его научных, социальных и политических институтов — лучший гарант невозможности построить такое общество, куда более надёжный, чем Конституции, Декларации, законодательные запреты, или фантастические прыжки современных западных «демократов» в попытках всё-таки построить свободное общество путём создания комитетов над комитетами по субкомитетам по надзору за надзирающими учреждениями, контролирующими контрольные органы посредством строгого контрольного контроля над комитетами.
В Чили красный террор осуществлялся не напрямую государством и его репрессивным аппаратом, а путём power sharing-а с ультралевыми движениями в городе и на селе, а оные движения вольно или невольно (первого было больше) работали на кубинцев и советских, поскольку финансировались ими и были инфильтрованы кубинской разведкой и активистами. Альенде лично отмазывал боевиков из, например, Vanguardia Organizada del Pueblo, которые вскоре после того, как товарищ президент хлопотал и делал их неподсудными, убивали крупных политических деятелей — например, экс-министра внутренних дел Переса Суховича.
Альенде проводил масштабные амнистии для боевиков. Первая случилась 13 ноября 1970. Сами MIR придерживались более «открытой», интеграционистской модели, согласно которой в стране следовало подготовить несколько «фронтов» (городской, крестьянский, студенческий-университетский), которые сначала должны были осуществить организационные и подготовительные работы на своих участках, а позднее — объединиться в аналог «советов», пронизывающих всё чилийское общество, и опирющихся на организованных бывалых террористов и милитантов. Подробнее о красном терроре мы поговорим ниже.
национализация — это не преступление, не «социалистическая революция», и не «шариковы у власти». Вы не можете не знать, что в самых что ни на есть буржуазных странах Западной Европы и Северной Америки национализированный сектор экономики составлял и составляет десятки процентов
Да-да, «военных коммунистов», сандинистов и прочих «организационных гениев», угробивших экономики своих стран за год, поклонники именно так и отмазывают — сравнением с США, Канадой и Западной Европой, где «тоже были национализации». Haha, classic.
Альенде «транжирил казенные деньги» на раздачу литра молока в день всем детям Чили в возрасте до 15 лет
Которого литра в день не видел ни один чилиец из сотен опрошенных мной, подходящих по возрасту. Зато все они помнят голод начала 70-х. И да, любопытно было бы взглянуть на «молочную логистику» при Альенде, учитывая, что для добычи, например, двух кило мяса нужно было простоять в очереди целую ночь — настолько плохо всё работало.
Привожу свидетельство Марии Эухении Диас, из рабочих: «Чтобы купить полтора кило хлеба, нужно было проснуться в четыре утра. Чтобы купить мяса, нужно было выйти в девять или десять вечера, простоять в очереди всю ночь и получить два кило мяса в руки на человека… Мясо, хлеб, молоко, подгузники — всё было нормировано.»
На Рождество 1972 года её семья планировала праздничный стол. Мама Диас ушла занимать очередь около 16.00, 23 числа. В 20.00 Мария Эухения пошла сменить её (мама ушла сидеть с детьми), простояла всю ночь, весь следующий день и к 18.00 24 числа она получила в руки двух куриц и два кило говядины. Свидетельства приведены по «Right-Wing Women in Chile 1964-1973» (by Margaret Power.)
В связи с этим вопрос. Как же режим, не способный без очередей, перебоев и голодного ожидания обеспечить товарами первой необходимости граждан в пределах одного мегаполиса, умудрялся ежедневно обеспечивать детей по всей стране таким скоропортящимся и сложным в доставке продуктом, как молоко? Также любопытно послушать, как Альенде «обеспечивал молоком» детей коренных жителей, что проживали за пределами городов, и самое интересное — дальний юг страны, который был крепко освоен и благоустроен только при Правительственной хунте?
Пиночет за первые два года своей диктатуры увеличил на 18% численность бюрократического аппарата
Ссылок на расчёты или источник, конечно, не будет.
Что же касается аграрной реформы
Так вот, я понятия не имею — что это за «конфедерасьон» и чем он так страшен. И про убийства прежних землевладельцев я ничего не слышал
«Я ничего не слышал» это аргумент. А я ничего не слышала о брунейской полиции, следовательно, её не существует.
Профессор Колумбийского университета (США) Джон Динджес (John Dinges) большую часть своей жизни посвятил изучению истории Чили; в сентябре 1973 г. он был в Сантьяго, где преподавал в Католическом университете, женат на чилийке. Он тоже ничего не слышал про «вооруженный передел земли» и уж тем более — про совершенные при этом убийства. Что касается лево-радикальной организации MIR, то профессору известны два случая убийства представителей силовых структур, совершенных боевиками MIR в период 1970-1973 г.г., и он не исключает, что сообщения о шести убитых (о чем я его и спрашивал) могут быть достоверными.
Не хотелось бы отклоняться от основной линии повествования, но придётся. Джон Динджес — не профессор истории и не профессор в области Latin American Studies. Он профессор журналистики, написавший пару антипиночетовских публицистических книг. Как будет продемонстрировано далее, он демонстрирует политкорректное незнание «неудобных», не укладывающихся в представления «прогрессивной общественности», фактов о Чили. Сказать, что он «посвятил большую часть своей жизни изучению Чили» — это даже не преувеличение, а плевок в настоящих латиноамериканистов, которые посвящают себя изучению архивов, свидетельств, противоположных точек зрения и исследованию истории региона.
С другой стороны, понятно, почему Динджес ничего «не слышал и не видел», ведь для американского журналиста-либерала рассказать, что Патрия и Либертад это обыкновенная организация самообороны, созданная не от хорошей жизни, подобная Чёрным Пантерам, или Лиге защиты евреев, и что чилийский народ массово требовал от военных провести путч — недопустимое мыслепреступление.
Что ж, давайте просветим почтенных профессоров и перечислим несколько случаев убийств и терактов, в т.ч. с убийствами силовиков, совершённых ультралевыми в 1970-1973 гг.
2 декабря 1970. Студент левых взглядов Арнольдо Риос погибает в стычке с леворадикалами из Brigada Ramona Parra. В ответ на это Frente Estudiantil Revolucionario (Студенческий революционный фронт, FER) выступил с призывом к левым демократам сплотиться и восстать «contra del sectarismo y el estalinismo», которые практикуют «левые гангстеры»-тоталитаристы.
5 февраля 1970. Угон самолёта, захват экипажа и пассажиров в заложники. Цель — Куба. В результате сотрудница авиакомпании Скарлет Бургос была тяжело ранена и осталась инвалидом на всю жизнь.
25 июля 1970. Столкновение между силами правопорядка и террористами. Ранен карабинёр Флорентино Торо Родригес.
11 августа 1970. Убит капрал Корпуса карабинёров (далее — КК) Луис Фуэнтес Пинеда. У него остались жена и четверо детей.
9 сентября 1970. Атака на британское посольство. Тяжело ранен карабинёр Эрнесто Бермудес Эскобар.
21 сентября 1970. Атака на Banco Panamericano. Убит капрал КК Луис Армандо Кофре. Убийцы не погнушались мародёрством, обшарив тело и украв служебное оружие.
29 ноября 1970. Группа боевиков MIR разграбила дом вдовы Антонии Маечелл Рикарди, владелицы фермы La Tregua, что в Вальдивии. Женщина была зверски изнасилована группой боевиков, после чего покончила с собой. Об этом случае писала буквально вся пресса, поскольку он был чудовищным по чилийским меркам.
2 апреля 1971 года. В провинции Айсен левыми убит студент Хуан Мильялонко, христианский демократ и политический активист.
Тогда же, в апреле 71-го, убит хозяин лавки сладостей Рауль Мендес Эспиноса, единственной виной которого был отказ платить левым рэкетирам за крышу. Дело в том, что одним из нововведений «товарища президента», которому было необходимо по максимуму сбросить соратников слева с государственного баланса, был вышеописанный power sharing и, соответственно, «горизонтализация» и автономизация террора. Проще говоря — он вооружил боевиков и сказал: «Крутитесь, как умеете, денег мало». Они и пошли в рэкет.
19 апреля 1971 года. Убит фермер Роландо Матус, член Национальной партии. Убийцы были из Крестьянского революционного движения (Movimiento Campesino Revolucionario), которое занималось «мобилизацией трудящихся на селе» и организацией левоаграрного террора, изучая опыт Вьетнама, маоистского Китая и прочих террористических государств с пытками в качестве царицы доказательств и террором в качестве главного элемента управления. В ответ на его убийство была организована антикоммунистическая Comando Rolando Matus. К счастью, г-н Солонин о ней не слышал, поэтому нам не придётся читать ещё один мучительный абзац о том, как фашистский ужас и террор накрыл мирные чилийские сельские хаты, по окна залитые молоком от товарища Альенде.
24 мая 1971. Убит карабинёр Томас Гутьеррес.
2 июня 1971. Убит карабинёр Хорхе Картес Диас (Консепсьон.)
16 июня 1971. Убиты трое полицейских из Отдела расследований: Херардо Ромеро Инфанте, Марио Марин Сильва и Карлос Перес Бретти. Теракт организован террористической ультралевой группировкой Vanguardia Organizada del Pueblo (Организованный народный авангард, VOP.) Эта дата ежегодно отмечается самой Policía de Investigaciones
11 августа 1971. Боевиками MIR убит сын владельца виноградника Санта Бланка, г. Ранкагуа.
19 января 1972. Убит фермер Рауль Кесада Морено.
29 августа 1973. Террористами из MIR убит старший лейтенант Вооружённых сил Республики Чили Эктор Лакрампетте. После убийства редакторы чилийских газет, в частности, El Mercurio, получили угрозы убийством, если информация о гибели лейтенанта выйдет в свет. Почему о левых терактах и заказных убийствах слышно так мало? Да вот поэтому. И ещё потому, что американские «профессора-журналисты» очень удобно ничего такого не слышали и ничего такого не видели.
Достаточно? Я могу так продолжать до вечера, а если взять период 1965-1973, то перечисление бы затянулось до завтрашнего утра — почти как в очередях за едой, постельным бельём, школьными принадлежностями и одеждой в альендевской Чили. Если же мы затронем ещё и террор при Правительственной хунте, то не закончим и в три дня. Впрочем, чтобы додавить желание возражать, я перечислю несколько случаев, преимущественно с убийствами только представителей Вооружённых сил и органов правопорядка, в 80-х.
27 апреля 1984 в Винья-дель-Мар обстрелян и ранен карабинёр Пальмино Гуахардо Риверос.
4 мая 1984. Убит карабинёр Хосе Альварес Монкада. Левые осуществляли «экс» в супермаркете Baratísimo, что в коммуне Пудауэль и заодно убили стража порядка.
26 июля 1984. те же ФМР-щики (боевики Фронта Мануэля Родригеса) грабят и подрывают автобус Корпуса карабинёров. Убит старлей Хулио Альенде Овалье.
27 января 1985. Убит сержант-карабинёр Луис Альварадо Муньос.
12 августа 1985. Заминирован Музей карабинёров в Нуньоа. От взрыва погиб один боевик Фронта Мануэля Родригеса (Хорхе Артуро Морено Кастильо) и был ранен капитан карабинёров Оскар Каньон Сепульведа.
17 августа 1985. Взрывом бомбы убит несовершеннолетний Ригоберто Антивильо Санчес.
26 октября 1985. Убит детектив Уго Луис Лагос Эисагуирре.
9 января 1986. В Вальпараисо взрывом бомбы ранены Родриго и Химена Нанхарис, 12 и 8 лет соответственно.
11 ноября 1985. При атаке карабинёрского транспорта в Сантьяго, на улице Роберто дель Рио, убит капрал второго класса Серхио Армандо Тринкадо Рохас, тяжело ранен капрал первого класса Луис Наранхо Валенсуэла.
Я намеренно не беру такие случаи из 80-х, как
27 апреля 1984. В Сан-Мигеле 15 боевиков ФМР штурмуют офис соседской организации, в результате чего ранения получают случайные люди: Владимир Оньель Пласа, Мануэль Фуэнсалида Инфанте, Педро Диас Убилья, Мануэль Гусман, Йоланда Мендес, Мария Элена Рохас, Хуан Эспиноса Сануэса, Рауль де Ривера и Каролина Диас.
14 мая 1984. Боевики из Фронта Мануэля Родригеса взрывают бомбу и тяжело ранят 11-летнюю девочку, Сесар Флорес Мануэсу.
6 декабря 1984. Атака на карабинёров в Сан-Мигеле, убит капрал Хосе Гильермо Эррера Серрано.
Март 1985. Бомба в Вальпараисо, в отделе Банка Осорно. Тяжело ранены Мария Ромеро Контрерас, Рикардо Лара Каркамо, Беатрис и Кристофер Лара Ромеро.
Заминированный автомобиль напротив здания газеты La Nación. Ранены четверо журналистов и один прохожий.
Таких случаев буквально сотни.
Я также намеренно не привожу случаи «эксов» в банках, супермаркетах и прочих локациях «капиталистических свиней», каковых случаев — десятки.
Продолжение следует.