Парадокс свободы — в том, что её невозможно формализировать и даже схватить в определённый момент времени. Как бы вы ни старались, какие бы контракты и оферты ни выдумывали, вы в лучшем случае лишь слегка к ней приблизитесь — лишь для того, чтобы поэффективней и посильней ударить по её детской наивной голове. Свобода живёт там, где чёткие определения захлёбываются в мареве Неопределённого, где Большое раздроблено на сотни и тысячи Малых, где никто и ничто не может осуществить акт тотализации, регламентации, приведения к единому знаменателю.
Свобода — это непредсказуемость, это множество вариаций, это пульсирующее живое Будущее, а попытка формализировать это Будущее приводит лишь к его заключению в прокрустово ложе Регламентированного, Зарегистрированного, Актуального. Для формализированного, определённого, осознавшего-себя, институционализированного Настоящего — свобода выглядит, как непредсказуемый и пугающий хаос, который разрушит то-что-есть в пользу того-что-было и того-что-будет.
Свобода — это принципиальное отсутствие регламента и живая непредсказуемость. Свобода — это вечный экспромт. Это ежеминутная изменчивость и детская непосредственность.
Любая формализация, даже самая разумная, её ограничивает и в конечном итоге загоняет в кому, потому что свобода мешает Контракту, Оферте, Орднунгу и Регламенту, независимо от того, государственными, или корпоративными средствами её подавляют.