Современная венгерская политика — тема, которая довольно активно обсуждается в мировых СМИ, аналитических центрах, социальных сетях и т.д. Европейцы часто обвиняют венгров в национализме; россияне то хвалят ее за «пророссийскую» политику, то ругают за «предательство» и недостаточно твердую линию. Еще больше мифов витает вокруг партии «Йоббик». Автор статьи в своё время интересовалась Восточной Европой и тамошней политикой середины-конца прошлого века. Автор — не специалист в данной области; просьба считать нижеприведённый текст, как интеллектуальную гимнастику и непретенциозную попытку весьма поверхностного анализа.
Приятного чтения.
Партия «Фидес» действительно ведет своеобразную политику, которую ошибочно принимают то за «пророссийскую», то за «антиевропейскую». В действительности, «Фидес» ведет политику провенгерскую, дискурсивно восходящую к хортизму.
По итогам Первой мировой войны Венгрия понесла колоссальные территориальные, финансовые, популяционные и моральные потери. По Трианонскому договору страна потеряла две трети своей довоенной территории. Трансильвания и восточная часть Баната были присоединены к Румынии; Хорватия, Бачка и западная часть Баната вошли в состав Королевства Югославии; часть Марамароша, часть Угочи, часть Комарма, часть Нограда, часть Берега, Унг и Нитра вошли в состав Чехословакии; Бургенланд был передан Австрии. Три миллиона этнических венгров оказались за рубежом. Ситуация усугублялась тем, что в марте 1919 года в Венгрии к власти пришло советское правительство во главе с Шандором Гарбаи и Бела Куном, которое добило и без того разрушенную экономику страны. Кун занимал пост министра иностранных дел, именно он отвечал за связи с революционной Россией и фактически руководил государством. Он был своеобразный человек, который был известен как кровожадный даже по большевистским меркам революционер. Его избегали некоторые особо брезгливые соратники по коммунистическому лагерю. Про Куна рассказывали, что он был садист и наркоман; Анжелика Балабанова в своих мемуарах писала о нем как о человеке весьма отталкивающем, которого «большевики, включая Сталина, использовали до 1937 года».
Бела Кун
Новое правительство начало проводить красный террор в Венгрии и выдвинуло своеобразный способ справиться с недостатком денег (затраты «народного правительства» ВСР многократно превышали возможности национального бюджета): оно попросту стало печатать австрийские банкноты. Австрия объявила их недействительными. Возник серьезный финансовый кризис, крестьяне перестали доверять бумажным деньгам и начали переходить к натуральному обмену. Правительство также провело национализацию промышленности, внешней и внутренней торговли, банковской системы, крупных земельных владений, художественных ценностей. Частные страховые общества были объединены в Центральную рабочую страховую кассу. Все прежние директора были лишены прав в собственных финансовых и промышленных учреждениях. На их места были назначены управляющие из числа служащих-коммунистов, фактически выполнявших комиссарские функции. Все это, вкупе с красным террором, не способствовало экономическому подъему.
Одновременно с этим Венгрия столкнулась с внешней угрозой — на ее территорию вошли румынские войска при поддержке Антанты. В скором времени коммунисты покинули Будапешт, сражение за который проиграли румынам. Венгерская Советская республика просуществовала 133 дня.
В таких условиях к власти в стране пришел адмирал Миклош Хорти. Его часто обвиняют в организации «белого террора», жертвами которого стали около двух тысяч коммунистов. Однако Хорти как раз стремился препятствовать политике террора, хотя он и не любил коммунистов с такой силой, что его собеседники не раз говорили, что эта неприязнь была больше похожа на фобию. Проблема с белым террором заключалась в том, что Хорти начал свое восхождение к власти с руководства группой слабо связанных между собой парамилитарных и военных формирований, которые зачастую действовали самостоятельно и действительно жестко отвечали на террор со стороны красных. Тем не менее, адмирал старался сдерживать лидеров антикоммунистического сопротивления и часто шел на прямую конфронтацию с ними.
Например, известный Пал Пронаи, фанатичный антисемит и организатор парамилитари-бригад, невзлюбил Хорти, как только контрреволюционеры взяли Будапешт и начали восстановление нормальной власти. Хорти запретил Пронаи устраивать еврейские погромы и заниматься карательной деятельностью, в результате Пронаи был уволен из армии, отошел от монархических взглядов и ушел в фашистскую оппозицию. В современной Венгрии Пал Пронаи является важной фигурой для партии Йоббик.
Придя к власти, Хорти объявил себя консерватором, который собирается способствовать естественному ходу венгерской истории. Его титул был — регент Королевства Венгрия. Миклош Хорти стал одним из первых антикоммунистических лидеров нового типа. Кратко этот тип европейских лидеров можно охарактеризовать как христианских антикоммунистов, консервативных солидаристов и капиталистов без фашистских и тем более нацистских симпатий. К этому же лагерю можно частично отнести испанца Франсиско Франко и особенно португальца Салазара. Хорти, однако, был экономически либеральнее Франко. Экономически он следовал политике национал-капитализма с сильной аграрной компонентой. Политически он делал ставку на возрождение Великой Венгрии, исторический реваншизм и исправление исторической несправедливости, нанесенной стране Трианонским договором. Этим целям была подчинена система образования: ежедневно учащиеся произносили клятву:
Я верю в Бога!
Я верю в единую Родину!
Я верю в вечную божественную истину!
Я верю в возрождение Венгрии!
В 1944 году в Венгрии произошли радикальные перемены. Нацисты взяли в заложники сына «предателя» Хорти, отказывавшегося подчиняться Гитлеру, и провели в Венгрии переворот. К власти пришел Ференц Салаши, нацист и гитлеровский союзник, старый антихортистский оппозиционер, который организовывал в стране фашистские политические партии. Эти партии хортистское правительство запрещало, а потом и вовсе посадило Салаши в тюрьму. Придя к власти, поклонник Гитлера, считавший себя «правым революционером», запустил процесс уничтожения евреев и начал активно развивать прогерманское направление в политике. Салаши сильно испортил будущее Венгрии, поскольку на исходе Второй мировой он фактически вовлек страну в нацистскую преступную деятельность. Хорти удавалось избегать этого на протяжении всей войны.
Сегодняшняя партия «Фидес» в некотором роде повторяет историческую линию Хорти. Евроскептицизм, национал-капитализм, несильные, но отчетливые реваншистские замашки, попытки объединить венгерскую нацию, христианский популизм, Конституция 2011 года — все это попытки переосмыслить хортизм и вернуться к решению проблемы, без которой Венгрия не может полноценно существовать, а именно — к объединению этноса и восстановлению исторической справедливости, как ее видят венгры. Именно хортизм определяет венгерскую «правоконсервативную парадигму», поскольку он является, с точки зрения венгерской нации, единственным рациональным вариантом выхода из кризиса и восстановления исторической справедливости. Ни коммунизм, с которым у венгерской нации вышли серьезные расхождения, ни евросоюзовская демократия, с точки зрения электората партии «Фидес», не могут решить национальных проблем.
Осторожное сотрудничество «Фидес» с Россией носит тот же реваншистско-политический характер, что и давнее осторожное сотрудничество Хорти с гитлеровской Германией. Пытаясь не вмешиваться в серьезные процессы и не прослыть «верным стопроцентным союзником», венгерские политики стремятся максимизировать бонусы, которые получаются от такого сотрудничества. Венгры преследуют сугубо венгерские интересы, и в данный момент они видят в России того стратегического партнера, который может за весьма незначительные уступки с венгерской стороны, «восстановить историческую справедливость» и помочь венграм воссоединиться или даже вернуть какие-то земли (см. также «Украине угрожает пакт Лаврова-Сийярто»)
И если Фидес — это условно «неохортистская» партия, на что указывает и ее стремление подчеркнуть христианскую идентичность венгров, и национал-изоляционистское скептическое отношение к ЕС; то «Йоббик» — это условно «неосалашистская» партия, испытывающая в рамках исторической преемственности вполне резонную неприязнь к «Фидес». Вокруг «Йоббик» и сотрудничающих с ней организаций постоянно витает душок салашистских «Скрещенных стрел» — символика, заявления о преемственности, периодические истерики лидеров на тему инородцев и капиталистов, etc. Экономическая программа Йоббик — классическая национал-фашистская, «защитимся от иностранного капитала, особенно еврейского, а еще долой рыночную экономику, Венгрия не продается».
Отсюда и многочисленные обвинения со стороны «Йоббик» и левых по поводу того, что Фидес и лично Орбан забронзовели, а новая Конституция направлена на установление диктатуры одной партии. Йоббик, вопреки распространенному мнению, были против новой Конституции, поскольку она «неохортистская», а это значит, что и нацистам, и коммунистам не получится пройти во власть.
Разумеется, Фидес совершенно не идеал — то, что было актуально в прошлом веке, не всегда актуально сегодня. Кроме того, во времена Хорти Венгрии угрожали и коммунизм, и нацизм, и между этими идеологиями хортизм был максимально рациональной и морально приемлемой формой правления. В мирное время в радикальных «политических лекарствах», вроде хортизма или стронизма, вряд ли есть потребность; однако нации, страдающие от старых травм и унижений, конечно, будут снова и снова возвращаться к своим национал-реваншистским моделям.
Kitty Sanders, 2015